Анонсы

 

 
 ПОЖЕРТВОВАТЬ

 

• На ведение миссионерской деятельности... Подробнее…

 

 
 ПОЛЕЗНЫЕ РЕСУРСЫ

  

stsl.ru


Газета "Маковец"  >>

predanie.ru

 

Лекторий миссионерской службы Свято-Троицкой Сергиевой Лавры

«Иосиф и его братья. Проблемы большой семьи (беседа первая)». Протоиерей Олег Стеняев

 
Священник храма Рождества Иоанна Предтечи, председатель редакционного совета газеты «Миссионерское обозрение»
отец Олег Стеняев

 

Казалось бы, мы органично проходим с 12-ой главы Книги Бытия до дней Исаака, Иакова. Но последняя беседа, когда мы говорили о встрече Иакова с Исавом на передний план выходит отрок Иосиф, который становится между Исавом и своей матерью. На востоке так не принято: начала подходят родители, потом подходят дети. И здесь мы видим особые качества этого отрока: он заботится о своей матери, он хочет защитить свою мать Рахиль от негодяя Исава, который, безусловно, злодей, и только Господь смягчил его сердце, поскольку он шел с намерением уничтожить Иакова и всех его детей, и все его семейство.

Потом происходили разные события, к которым мы еще вернемся, но сегодня мы будем с вами читать 37-ую главу Книги Бытия, где вначале сказано: «Иаков жил в земле странствования отца своего [Исаака], в земле Ханаанской» (Быт. 37, 1). Вот в этом стихе мы видим противоречие: Иаков не живет так, как жил его отец Исаак – вот первая мысль, которая бросается в глаза.

Если Исаак странствует, то Иаков, его сын, обживается. И слово, которое здесь стоит: «лашевет» – означает, что он осел на этом месте, обжил это место. И, конечно, Богу это неугодно. Если верующий человек обживается в этом материальном мире, в этом временном мире он находит для себя радость и удовольствие, то Господь обязательно сдвинет такой «светильник благополучия». Во-первых, это несправедливо: праведные в той жизни должны получать награду, а они еще и тут хотят неплохо пожить! Понятно, когда Господь посылает грешникам какие-то блага, потому что в будущем их ожидают мучения. А здесь Иаков как бы хочет и на земле пожить неплохо, тем более, все условия есть: большая хорошая семья, крепкая семья, и, в то же время, продолжить традицию своего отца, который не вел оседлый образ жизни, он странствовал.

Я перечитаю этот стих заново, чтобы вы лучше его усвоили: «Иаков жил в земле странствования отца своего [Исаака], в земле Ханаанской». И вот то, что здесь между Иаковом и Исааком стоят хананеяне – это тоже о чем-то говорит. Хананеяне там жили оседло, они считали, что это их земля. Исаак не считает, что это так, он странствует, он в движении. Апостол Павел пишет, что они искали небесного города (см. Евр.11,16). Они не находили себе места постоянного пребывания, прежде всего, потому что взыскали небесного. А Иаков решил жить спокойно.

И вот здесь сразу же начинаются проблемы. Если в нашей жизни начинаются какие-то проблемы – это всегда связано с проявлением такого христианского гедонизма: вот я решил наслаждаться жизнью, расслабиться… Но Господь поможет, чтобы этого не произошло.

И следующий стих очень сложный: «Вот житие Иакова. Иосиф, семнадцати лет, пас скот [отца своего] вместе с братьями своими, будучи отроком, с сыновьями Валлы и с сыновьями Зелфы, жен отца своего. И доводил Иосиф худые о них слухи до [Израиля] отца их» (Быт. 37, 2).

Когда мы с вами изучали раздел о смерти Сарры, мы видели, что там сказано: «Жизни Сарриной было сто двадцать семь лет: [вот] лета жизни Сарриной» (Быт. 23,1). И сразу говорится, что она умерла. И я уже тогда обратил ваше внимание, что жизнь того или иного человека, его настоящее духовное житие, оценивается по тому, как ведут себя его дети уже после его смерти. Здесь еще Иаков жив, но в любом случае – та же композиция.

«Вот житие Иакова. (то есть Израиля. – О.С.) Иосиф, семнадцати лет, пас скот [отца своего] вместе с братьями своими, будучи отроком». Но если говориться о житии Иакова, то почему появляется Иосиф? Потому что Иосиф является самым совершенным плодом на древе жизни Иакова. И именно по этому плоду оценивается сам Иаков. Ведь если рассуждать, что человек будет наказан за свои дела, то главное дело – это дети, которых он воспитал. Это не дом, который ты построил, не дерево, которое ты посадил, а именно ребенок, которого ты воспитал! Поэтому по-настоящему житие Иакова раскрывается в житии Иосифа, равно как и житие Исаака раскрывается как тайна жизни Авраама.

И здесь нам дается характеристика Иосифа: «семнадцати лет, пас скот [отца своего] вместе с братьями своими, будучи отроком». «Отрок» в данном случае – это человек, который не создал свою семью. И так как он не создал своей семьи, он не отделен от своих сродников и несет свое послушание в общем хозяйстве.

Но вот тут есть очень интересная деталь: «Иосиф, семнадцати лет, пас скот [отца своего] вместе с братьями своими, будучи отроком, с сыновьями Валлы и с сыновьями Зелфы, жен отца своего». Он пасет стада с немножко второсортными сыновьями Иакова, которые рождены не от жен, а от наложниц, скажем прямо: от рабынь. Почему Господь сделал так, что в юности сблизил этого семнадцатилетнего человека с сыновьями Валы и сыновьями Зелфы?

Это связано с тем, что ему предстоит стать правителем Египта. Египет – это абсолютно рабовладельческое государство, и после фараона Иосиф будет вторым человеком в Египте. И чтобы научить его, как правильно вести себя с людьми, к которым относятся презрительно, которых уничижают с детства, он оказывается в компании этих молодых людей, он с ними дружит и выполняет то же самое послушание, что и они.

Святые отцы обращали внимание, что великие вожди еврейского народа, такие как Авраам, Исаак, Иаков, Иосиф, Моисей, царь Давид, были пастухами. И через служение бессловесным животным Бог научал их, как потом решать проблемы, скажем так, более словесных существ. И чем более они были словесны, тем больше проблем возникало, ибо молчание – это золото.

И вот здесь встречается несколько двусмысленная фраза: «И доводил Иосиф худые о них слухи до [Израиля] отца их». Непонятно, с чем это может быть связано. Это, может быть, связано с тем, что Иосиф заботился о своих братьях. И он мог доводить худые слухи, как его законнорожденные братья плохо обращались с детьми Валлы и Зелфы. Братья могли не трогать Иосифа – у него все нормально с мамой, она любимица Иакова. Но он мог наблюдать постоянно, ведь он пас овец с сыновьями Валлы, Билги и с сыновьями Зелфы, как могли его братья, эти дородные люди с хорошей родословной, поступать несправедливо.

И здесь он выступает как прообраз Моисея, который станет защитником рабов, здесь Господь уже приготовляет его прямо к тому, что он вынужден будет хлопотать перед фараоном, когда будут несправедливо обижать рабов, и не только евреев, но и египтян. Кстати, евреев не угнетали при Иосифе. Только когда умер Иосиф, и восстал другой фараон, который не знал Иосифа или прикидывался, что не помнил о таком, начались гонения.

Но все эти обстоятельства формируют качества этого молодого семнадцатилетнего человека. И нам очень важно понять, что то, что мы называем воспитанием, относится к очень раннему периоду жизни человека. Иосиф был прекрасен не только внешне, он был прекрасен душою! Жажда справедливости заставляла его доводить худые слухи до Израиля, отца их.

Святитель Иоанн Златоуст задается вопросом, для чего он, Моисей, приводит нам число лет Иосифа, указывает, что ему было семнадцать лет? И отвечает: «Дабы научить тебя, что юность нисколько не может быть препятствием к добродетели – чтобы вполне показать тебе и повиновение юноши отцу, и расположение к братьям, и их жестокость в том, как, не смотря на все его расположение к ним и самый возраст его, способный возбуждать сочувствие к себе, они не сохранили братской любви, но с самаго начала, замечая в нем наклонность к добродетели и любовь к нему отца, начали ему завидовать».

Ну, это очень неуклюжий перевод Златоуста, его придется сейчас перевести. Златоуст обращает внимание на несколько позиций. С одной стороны он показывает, что назван возраст Иосифа, которому семнадцать лет, для того чтобы показать, что возраст не является препятствием добродетели. Тут все понятно: «Чтобы вполне показать тебе и повиновение юноши отцу». А дальше: «и расположение к братьям» – вот тут надо пояснить. Он не наговаривал на братьев, он старался вразумить их через отца, понимая, что сам не является для них авторитетом! «…и их жестокость в том, как, не смотря на все его расположение к ним и самый возраст…» – то есть, в каком смысле показать их жестокость? В том, что он их обличает, а они ведут себя как глупцы. В Книге Притч сказано, что обличить глупого, это нажить себе врага. Вот, что имеет в виду Златоуст. И если бы они видели в этих обличениях заботу об их нравственном состоянии, то они сохраняли бы доброе братское чувство к нему.

И мы читаем 3-ий стих: «Израиль любил Иосифа более всех сыновей своих, потому что он был сын старости его, – и сделал ему разноцветную одежду» (Быт. 37, 3). Ну, надо сказать, что если Авраам символизирует собой веру в таком абсолютном библейском понимании, если Исаак символизирует собой надежду, то патриарх Иаков – это символ любви. Это был фантастически влюбляющийся человек! Как он влюбился в Рахиль, какая у них была романтичная история! Здесь он буквально влюбляется в Иосифа, сына своей старости! Потом, когда его убедят, что Иосиф погиб, его душа, сказано, прилепится к Вениамину, самому младшему. Это был очень влюбчивый старец, сердце которого, конечно, было открыто для всех детей, для всех жен. Это был такой символ любви в совершенном виде: любовь мужа к жене, любовь отца к детям. И мы можем предположить, что потом появится любовь дедушки к внучатам.

Но что означают вот эти слова: «Израиль любил Иосифа более всех сыновей своих, потому что он был сын старости его»? Ну, во-первых, он – не сын старости его: родится еще Вениамин. Так что же имеет в виду Писание, когда говорит, что Иаков особенно был влюблен в своего сына Иосифа, потому что он был «сын старости его»? Иаков передал Иосифу все духовные знания, которые имел сам! Так как древние исполняли весь Закон Божий, то, скажем так, школой, где они получали знания, являлся шатер, мужская половина шатра, где они жили. Там обязан был отец, дед, прадед наставлять детей в истинах Закона Божьего.

Мы с вами установили, что Авраам воспитывал Исава и Иакова до пятнадцати лет – десять лет они были в школе Авраама, пока Авраам не умер. И так как образование начиналось с пяти лет и продолжалось до тридцати лет, это было серьезное кропотливое изучение заповедей Бога. А то, что они знали все тонкости Закона, видно из Книги Бытия: они знают, какие животные чистые, какие нечистые, как приносить жертву, как выполнять ритуалы, связанные с очищением, как приносить десятину и так далее. Они владели всей этой информацией, и про Авраама прямо сказано, что он выполнял все законы, уставы и постановления. То есть все категории Божьих заповедей он исполнял и, естественно, обучал своих внуков, своего сына.

Поэтому вот эти слова: «Израиль любил Иосифа более всех сыновей своих, потому что он был сын старости его, – и сделал ему разноцветную одежду» значат, что он передал ему все духовные знания, и как символ, что юноша владеет всем необходимым аппаратом познаний, ему даются разноцветные одежды. Как некий халат магистра по окончании университета человеку вручают – там тоже присутствует какая-то своя символика. А вот здесь он решил дать разноцветную одежду Иосифу, намекая, скорее всего, на то, что этот человек получил все знания.

Иоанн Златоуст пишет: «Так как Иосиф родился у него уже под конец и в самой старости, поэтому он и любил его более других. В самом деле, как под старость дети бывают вожделеннее, то более и привлекают к себе любовь родительскую». Это внешнее истолкование. Дело в том, что дети молодости входят в жизнь родителей в такой период, когда родителям трудно уделять им много внимания: родители работают. А сын старости имеет преимущество: родители с ним проведут больше времени. Что вы думаете, они сидели и играли в нарды в шатре? Конечно, нет! Они изучали Закон Божий.

«И увидели братья его, что отец их любит его более всех братьев его; и возненавидели его и не могли говорить с ним дружелюбно» (Быт. 37,4). Казалось бы, братья должны были порадоваться за Иосифа, что он такой молодой, но уже крупный знаток Закона Божьего, но вместо этого появляется зависть. А зависть, как известно, губит душу человека. Златоуст писал: «Это – опасная страсть; когда она овладевает душою… Посмотри здесь, как этот дивный юноша, ничего не зная о происходящем между братьями, обращается с ними, как с братьями, и, притом, как с единоутробными; он доверяет им во всем и говорит с большою простотою; а они, увлекаемые завистию, доходят и до ненависти к нему».

То есть от Иосифа вся эта интрижка братьев была скрыта. А он был весь на виду! Если приснилось ему что-то такое необычное, он прямо всем и рассказывает с утра, вылезает из-под одеяла и рассказывает. А они плели интригу. Но Иосиф – это человек, который не хочет судить о других с худшей стороны. Кстати, в еврейском народе одна из серьезных заповедей, она входит в трактат Авот, говорит: никогда не суди о человеке с дурной стороны. Это, может быть, отголоски этих древних времен. Почему Иосиф должен плохо относиться к братьям? Ведь это же братья!

Помните, мы с вами рассуждали про Каина и Авеля? Если к вам на улице подойдет человек и скажет: «Пойдем в поле, погуляем?» Вы, наверное, в ужас придете. А если это брат родной подойдет: «Пойдем в поле, погуляем, шашлычок сделаем»? Ну, конечно, вы пойдете. А мир этих людей был очень замкнут сам на себя, это был такой социум, где один не мог жить без другого, у каждого были какие-то свои обязанности. И заговор, который возникает против Иосифа – он не на виду. Даже отец не рассмотрел этот заговор, не смотря на свой пророческий дар.

«И видел Иосиф сон, и рассказал [его] братьям своим: и они возненавидели его еще более. (Он думал, что они порадуются за него! – О. С.) Он сказал им: выслушайте сон, который я видел: вот, мы вяжем снопы посреди поля; и вот, мой сноп встал и стал прямо; и вот, ваши снопы стали кругом и поклонились моему снопу» (Быт. 37, 5-7). Ну, я думаю, что в нормальной детской семье какой-нибудь карапузик из-под одеяла вылезет, расскажет такой сон, и это вызовет умиление, не более того. Но отношение братьев несколько иное.

«И сказали ему братья его: неужели ты будешь царствовать над нами? неужели будешь владеть нами? И возненавидели его еще более за сны его и за слова его» (Быт. 37, 8). То есть сначала они его возненавидели за то, что отец проводит с ним больше времени – но это объяснимо: он мальчик! и он в шатре, отец с ним занимается! С ними-то тоже, наверное, отец занимался! Отец отметил его знания, дав ему разноцветные одежды, ребенок рассказывает сны, и вот наслаивается, наслаивается в душе неприязнь у братьев по отношению к нему.

Златоуст пишет: «И посмотри, какое крайнее ослепление! Они сами истолковали сон его». Ведь они же сказали: «Неужели ты будешь царствовать над нами?» А, может быть, там был другой смысл? Например: «Вы придете в нужде, и я всех вас накормлю!» – можно было бы и так истолковать сон со снопами. «Неужели ты будешь царствовать над нами?» Златоуст поэтому и пишет: «Они сами истолковали сон его. Нельзя сказать, чтобы они в неведении о будущем стали ненавидеть брата; напротив, потому самому и усилилась в них ненависть, что из сновидений они узнавали будущее». Но в искаженном виде узнавали будущее, в своей трактовке. Ведь в результате он спас их от голода! «Великое безумие! – восклицает Златоуст, – Узнавши это, они тем более должны были оказывать ему расположение, исторгнуть в себе корень ненависти и совершенно истребить в себе чувство зависти. Но смысл их помрачился - и они стали питать еще большую ненависть к нему, не замечая, что все делают сами против себя».

Любой грех совершается человеком против себя самого. Это очевидная истина, которую, конечно же, каждый человек должен понять. В Книги Бытие, в первых главах, мы видим, что когда Каин сильно огорчился, и поникло лицо его, то «и сказал Господь [Бог] Каину: почему ты огорчился? и отчего поникло лице твое? если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица? а если не делаешь доброго, то у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним» (Быт. 4, 6-7). Вот здесь раскрывается тайна, почему мы одних людей любим, а других не любим.

Если делаешь добро человеку, то ты спокойно смотришь на него, потому что любое добро, сделанное тобою, по отношению к любому человеку усиливает в тебе любовь к нему. Но если ты замышляешь зло против человека и реально делаешь это зло – нужна же какая-то мотивация: «А чего это я против него интриги-то плету? А что он мне сделал? А-а-а, вот почему я это делаю! Теперь-то я знаю!» Грех, дурной поступок нуждается в какой-то мотивации! Или, наоборот, если вы хотите подавить в себе дурное чувство по отношению к какому-то человеку, сделайте ему подарок. Денежный, в конверте. Вот так, неожиданно: «Попросили передать!» И вы вдруг ощутите тепло в своей душе, настоящее, реальное тепло: вы победили грех, сделав добро! Эта связь – она существует. Еще граф Толстой в свое время написал: «Мы ненавидим тех, кому делаем зло и любим тех, кому делаем добро». Это абсолютная правда! Правда, Толстой это списал у Августина Блаженного.

Итак, братья все более и более злоумышляют против Иосифа, «И возненавидели его еще более за сны его и за слова его. И видел он еще другой сон и рассказал его [отцу своему и] братьям своим, говоря: вот, я видел еще сон: вот, солнце и луна и одиннадцать звезд поклоняются мне. И он рассказал отцу своему и братьям своим; и побранил его отец его и сказал ему: что это за сон, который ты видел? неужели я и твоя мать (к тому времени покойная. – О. С.), и твои братья придем поклониться тебе до земли?» (Быт. 37, 8-10).

Вот этот стих требует пристального внимания. «И видел он еще другой сон и рассказал его [отцу своему и] братьям своим, говоря: вот, я видел еще сон: вот, солнце…». Ну, солнце – это понятно, это отец. «…и луна…», луна – это мать. «…и одиннадцать звезд поклоняются мне». Это пророчество о том, что в духовном мире Иосиф будет находиться на более высоком духовном уровне, нежели даже Иаков, его мать, которая умерла между Иерусалимом и Вифлеемом, и его братья. Это, может быть, кстати, первое достаточно реальное свидетельство из Ветхого Завета о том, что загробный мир существует, и люди, которые перешли через рубеж между жизнью и смертью, участвуют в тех духовных процессах, которые происходят здесь, на земле.

«И он рассказал отцу своему и братьям своим; и побранил его отец его и сказал ему: что это за сон, который ты видел? неужели я и твоя мать, и твои братья придем поклониться тебе до земли?» Ведь речь идет о том времени, когда он возвеличится. К этому времени не будет уже его матери. Но к этому времени будет уже Вениамин – ведь одиннадцать звезд! – который рождается уже после смерти Рахиль.

«Братья его досадовали на него, а отец его заметил это слово» (Быт. 37, 11). Что могут означать эти слова: «отец его заметил это слово»? «Заметил» – мы можем перевести, как «выделил» или даже «отругал его за эти слова». Оказывается, не все надо говорить вслух. С детской простотой Иосиф рассказывает все, что происходит, какие видения случаются в его жизни. Но отец отругал его.

Ипполит Римский пишет: «Что же вы завидуете и ненавидите праведного, если Бог открыл ему Свои таинства и в видениях объявил о том, что произойдет в конце веков? Что же вы огорчились, увидев на нем разноцветную одежду, если праведный Отец почел его, возлюбив его более всех остальных, и послал его как пастыря пастырей посетить вас, и ввел его в мир как верного свидетеля, и как сноп старости, и, наконец, как начаток воскресил Своего Первенца из мертвых?» Здесь Ипполит Римский обращает внимание на то, что в Иосифе очень наглядно будет раскрыта тайна Иисуса Христа. Ведь Иосиф – он как бы умрет, и будут показаны его окровавленные одежды. И мы знаем, что одежды воскресшего Господа тоже будут обнаружены, и для кого-то это будет свидетельством как раз смерти. Но потом он, Иосиф, воскреснет, причем в царском достоинстве, как победитель Египта. И здесь Ипполит Римский пытается, как бы, некими мазками показать нам, что Иосиф – это икона Иисуса Христа.

А другие святые отцы будут настаивать на том, что вся система взаимоотношений Иосифа с братьями – это система взаимоотношений Иисуса Христа с еврейским народом. Ведь он пойдет к своим – свои не примут, за сребреники продадут! А чем все кончится? Он скажет: «Я – Иосиф, брат ваш, которого вы продали в Египет!» (Быт. 45, 4). И он их простит! Но об этом – далее.

«Братья его досадовали на него, а отец его заметил это слово. Братья его пошли пасти скот отца своего в Сихем» (Быт. 37, 11-12). Надо сказать, что Сихем – это очень дурное место! В Сихеме была изнасилована Дина, дочка Иакова, об этом говорится в Писании ранее. В Сихеме разделился дом царя Давида. Когда Рехавам в Шхеме объявил себя царем, земля разделилась на Иудею и Израиль. И в Сихеме совершается это совершенно дикое дело, когда братья хотят продать своего брата.

«Братья его пошли пасти скот отца своего в Сихем» – вот здесь такая конструкция предложения, что если переводить дословно, то надо давать две версии: толи они пошли пасти сами себя, а заодно прихватили скот, ну, на шашлычок, естественно, толи они действительно отправились пасти скот, потому что это была их обязанность. Сойдемся на срединном: они пошли пасти сами себя, хороший пикничок устроить, расслабиться, отдохнуть подальше от слишком внимательных взоров отца. Они действительно пошли пасти сами себя. И о нерадивых пастырях у великих пророков сказано, что таковые пасут сами себя. Но когда мы расслабляемся, даже когда расслабляются такие великие люди, как патриарх Иаков, совершается несчастье. И такие значимые фигуры, как двенадцать патриархов еврейского народа, расслабляются. А я напомню: двенадцать патриархов – двадцать четыре старца пред престолом Бога Отца совершает поклонение на небесах, написано в Апокалипсисе. Двенадцать из них – это патриархи, дети Иакова, о которых мы беседуем, а двенадцать – это апостолы от Иисуса Христа. И вот они пошли пасти сами себя. Ни к чему хорошему это не может привести.

«И сказал Израиль Иосифу: братья твои не пасут ли в Сихеме? пойди, я пошлю тебя к ним. Он отвечал ему: вот я» (Быт. 37, 13). В действительности Израиль отговаривает Иосифа пойти к братьям. Давайте внимательнее прочтем этот стих: «И сказал Израиль Иосифу: братья твои не пасут ли в Сихеме?» – чего им мешать-то? И здесь как бы мы не видим возражения Иосифа. А он мог возразить: «Я тоже хочу пасти вместе с ними!» «Пойти?» Опять здесь пауза. «Да, я хочу пойти!» – «Чтобы я послал тебя к ним!?» – «Но я очень хочу!» Потому что иначе получается некая такая тавтология. А так получается: «Братья твои не пасут ли в Сихеме?» – точка, все, достаточно. Потом: «Пойди» – опять точка, все. «Я пошлю тебя к ним» – ну, понятно, не сам он по себе пойдет без разрешения отца.

Когда в Писании мы видим такие внешние неточности, надо понять контекст. Как пророк Божий Израиль чувствовал опасность, которая нависла над Иосифом, и он пытается его отговорить, но, как верный сын своего отца, Иосиф отвечает: «Вот я». Как часто встречается эта фраза в Библии! Помните, как Авраам: «Вот я!» – когда Господь его призывает. А потом Исаак: «Вот я!» – это пророческая такая стремительность этих людей, они как ангелы были.

И здесь уже Израиль понимает, что это судьба, это часть Божьего домостроительства, не надо удерживать Иосифа. «[Израиль] сказал ему: пойди, посмотри, здоровы ли братья твои и цел ли скот, и принеси мне ответ. И послал его из долины Хевронской; и он пришел в Сихем» (Быт. 37, 14). «Пойди, посмотри, здоровы ли братья твои?» – что, Иосиф – это санитар какой-то, что ли? Пойдет, посмотрит, проверит состояние здоровья? Речь идет об их духовном здоровье. Ведь они отправились на «пикничок», расслабиться, попасти самих себя. Это сразу будет видно, если они там все с пьяными глазами. «Цел ли скот» – отправилась такая команда людей, что они, с волками не могли справиться? Может они сами съели половину скота? «И принеси мне ответ!» – значит: «Потому что я им не доверяю: они могут наговорить все, что угодно!» «И послал его из долины Хевронской; и он пришел в Сихем», вот в это дурное место, в Сихем.

И вот далее мы встречаемся с чем-то очень таинственным. Этот мальчик Иосиф семнадцатилетний идет из долины Хевронской, приближается к Сихему, этому опасному месту, и вдруг заблудился в пустыне. Наша молодежь российская давно уже где-то заблудилась. Если не между долиной Хевронской и Сихемом, то между чем-то еще более страшным и опасным, между наркоманией, между распутством, и кто-то водит ее по этой пустыне, водит. Как Пушкин писал: «Кто-то водит нас в ночи».

«И нашел его некто блуждающим в поле» (Быт. 37, 15) – и кто-то находит Иосифа, здесь он как символ блуждающей юности. Здесь, если мне память не изменяет, стоит слово «иш», которое означает «муж». И когда это слово не привязано к конкретному указанию о ком-то, то, конечно, это ангел, это Божий ангел. «И нашел его некто блуждающим в поле, и спросил его тот человек (вот здесь «иш» как раз стоит. – О. С.), говоря: чего ты ищешь?» Вот этот вопрос мы должны задавать нашим детям, нашим внукам, правнукам: «Ну что ты ищешь в этой жизни?» У меня есть племянник, и когда мы жили в одном доме, он постоянно произносил одну и ту же фразу: «Я чего-то хочу!» Я спрашивал: «А чего ж ты хочешь-то?» – «Ну, я не знаю, но чего-то хочется!» Я говорю: «Ну, почитай книгу». Он почитает: «Чего-то хочется…» Наши дети – они раздираемы между Божественным призывом и вот этим дьявольским воплем, который влечет их куда-то в сторону.

«И спросил его тот человек, говоря: чего ты ищешь? Он сказал: я ищу братьев моих; скажи мне, где они пасут?» (Быт. 37, 15-16). Вот этот ответ Иосифа мы можем понять более чем широко: «Я ищу братьев моих!» Нашим молодым людям не хватает верующих сверстников. Друзей по подъезду, по дому, по школе найти достаточно легко. А вот блуждающий Иосиф, который ищет братьев – он здесь является прямой противоположностью Каина. Когда Господь спросил Каина: «Где брат твой, Авель?» Он сказал: «Я не сторож брату моему!» (ср. Быт. 4, 9). А Иосиф – это человек, который нуждается в общении. И наша молодежь стремится к общению. «Я ищу братьев моих!» – но как тяжело бывает в этом мире, где сын на отца, брат на брата, найти действительно братьев по вере!

«Он сказал: я ищу братьев моих; скажи мне, где они пасут?» – Иосиф, скорее всего, действительно убедился, что это необычное существо встретило его в пустыне. «И сказал тот человек: они ушли отсюда» (Быт. 37, 17) «Ушли» – то есть с ними что-то произошло! Их уровень изменился! Они как бы снизошли с того уровня детей Иакова, которые пребывали в лучшей богословской школе тех времен! «И сказал тот человек: они ушли отсюда, ибо я слышал, как они говорили: пойдем в Дофан. И пошел Иосиф за братьями своими и нашел их в Дофане. И увидели они его издали, и прежде нежели он приблизился к ним, стали умышлять против него, чтобы убить его» (Быт. 37, 17-18).

Вот здесь святые отцы проводят прямую параллель между Иисусом Христом и еврейскими первосвященниками. Как только до них дошла информация, что совершаются чудеса, что появился некий проповедник из Галилеи, они стали злоумышлять против Него и искать, как бы Его убить. Но отвернется ли Иосиф от этих своих братьев? Без сомнения он тоже наделен пророческим предчувствием!

«И увидели они его издали, и прежде нежели он приблизился к ним, стали умышлять против него, чтобы убить его». Здесь бытописатель Моисей обличает решение синедриона против Иисуса Христа, потому что прежде, нежели поставить перед собою ночью Иисуса, первосвященники уже в сердце своем вынесли приговор! Как и братья! «И прежде нежели он приблизился к ним, стали умышлять против него, чтобы убить его. И сказали друг другу: вот, идет сновидец; пойдем теперь, и убьем его, и бросим его в какой-нибудь ров, и скажем, что хищный зверь съел его; и увидим, что будет из его снов (Быт. 37, 18-20). Вот здесь они дают себе характеристику: как хищные звери готовы они броситься на юного брата своего! «И увидим, что будет из его снов!» Как: «Все эти пророчества христианские – ну-ка, куда они приведут?» Дьявол уже почти захватил мир, и силы зла уже торжествуют! И все они уже ждут окончательного падения Церкви. Но в тот самый момент, когда для них возникнет иллюзия победы, и они будут говорить: «Мир, безопасность! Все, мы не боимся Бога!», внезапно постигнет их пагуба от Бога.

«И услышал сие Рувим и избавил его от рук их, сказав: не убьем его» (Быт. 37,21). Оказывается, они были тоже очень разные люди. Сначала мы видим как бы единодушие, хищных зверей. И вдруг – голос Рувима. «И сказал им Рувим: не проливайте крови; бросьте его в ров, который в пустыне, а руки не налагайте на него. Сие говорил он [с тем намерением], чтобы избавить его от рук их и возвратить его к отцу его» (Быт. 37, 22), чтобы потом тайно вынуть его из этой ямы и вернуть к отцу.

«Когда Иосиф пришел к братьям своим (вот здесь просто прямая параллель с Евангелием от Матфея: "Пришел к своим, а свои не приняли"! – О. С.), они сняли с Иосифа одежду его (он обнажен перед их глазами. – О. С.), одежду разноцветную, которая была на нем (с Господа тоже сдирали всю одежду: перед бичеванием с Него сняли хитон, и сама кожа Его стала разноцветная от ударов римских бичей! – О. С.), и взяли его и бросили его в ров; ров же тот был пуст; воды в нем не было» (Быт. 37, 23-24). Ну, тот, кто знает, что такое Ближний восток, знает, что если ров пуст, то там скорпионы и змеи, как правило, водятся в тени.

«И сели они есть хлеб, и, взглянув, увидели, вот, идет из Галаада караван Измаильтян (измаильтяне – это арабы, потомки Измаила. – О. С.), и верблюды их несут стираксу, бальзам и ладан: идут они отвезти это в Египет» (Быт. 37, 25). Некоторые комментаторы говорят, что обычно измаильтяне в Египет возили смолу, асфальт, такие дурно пахнущие вещи. Но это были какие-то очень богатые измаильтяне, поэтому они везут стираксу, бальзам, ладан – то есть то, что благоухает. И сторонники такого истолкования говорят, что это для того, чтобы даже будучи плененным, праведный Иосиф был окружен не зловонием, а благоуханием стираксы, ладана, бальзама.

«И сказал Иуда (старший из братьев. – О. С.) братьям своим: что пользы, если мы убьем брата нашего и скроем кровь его? Пойдем, продадим его Измаильтянам, а руки наши да не будут на нем, ибо он брат наш, плоть наша. Братья его послушались» (Быт. 37, 26-27) И вот здесь – самая непонятная часть Библии! Кто же продал Иосифа в рабство? Казалось бы, все ясно. Сидят братья – будьте очень внимательны! – и Иуда рассуждает: «Ну, убьем мы его, ну, что пользы нам от этого будет? Надо заработать!»

Я никогда не забуду, когда накануне двухтысячелетия христианства меня отправили в круиз на пароходе от Московской Патриархии. Там же были представители израильских туристических служб, и велись переговоры: сколько паломников приедет, в какие гостиницы их лучше распределять… И устроили огромный банкет. Все выпили, естественно. И я обращаю внимание на то, что никто из них не говорит «Две тысячи лет от Рождества Христова». Они говорят: «Круглая дата», «Две тысячи лет», «Приедет много людей». И я говорю: «Дайте мне слово». Подхожу к микрофону и говорю: «Друзья, вы две тысячи лет зарабатываете на имени Иисуса Христа! – туда постоянно ездят паломники, – Сейчас вы посчитали, какая огромная сумма должна получиться, и вы не хотите даже имени произнести! Где же ваша благодарность? Только заработать! Что же это такое?»…

Но вернемся к сложному вопросу. Продали ли братья Иосифа? «Пойдем, продадим его Измаильтянам (обратите внимание! Израильтянам! – О. С.), а руки наши да не будут на нем, ибо он брат наш, плоть наша. Братья его послушались и, когда проходили купцы Мадиамские (а это не измаильтяне! Мадиам – это совсем не измаильтяне!– О. С.), вытащили Иосифа изо рва и продали Иосифа Измаильтянам за двадцать сребреников; а они (измаильтяне. – О. С.) отвели Иосифа в Египет» (Быт. 37, 27-28). То есть пока братья сидели и думали, сколько они заработают, тут рядом оказались мадианитяне. Они увидели в колодце мальчика, караваны остановились, пошли, продали его измаильтянам. Те, наверное, быстро поднялись – кто там будет разбираться, чей он? А братья остались ни с чем. И некоторые отцы говорят: «А почему все-таки в богослужебных текстах их выставляют как людей, которые продали брата своего?» А потому что пожелание и поступок – это очень близкие вещи. Они хотели на нем заработать, но у них не получилось даже этого, даже это у них не получилось!

«Рувим же пришел опять ко рву (он идет ко рву, опережая братьев, пока они не встали, не вытащили и не продали Иосифа измаильтянам – а Иосиф-то уже давно с ними, среди аромата стираксы, ладана, корицы… - О. С.); и вот, нет Иосифа во рве. И разодрал он одежды свои, и возвратился к братьям своим, и сказал: отрока нет, а я, куда я денусь? И взяли одежду Иосифа, и закололи козла, и вымарали одежду кровью; и послали разноцветную одежду, и доставили к отцу своему, и сказали: мы это нашли; посмотри, сына ли твоего эта одежда, или нет» (Быт. 37, 29-32). То есть, если следовать дословному смыслу Писания, то мадианитяне перехватили Иосифа, и не братья продали Иосифа измаильтянам, а именно мадианитяне.

А те были поставлены перед фактом, что они подставили брата под опасную ситуацию, посадили его в ров, кто-то его украл – только одежды остались. И теперь им надо оправдываться. Они ничего не заработали, они заработали только Божье проклятие! «И послали разноцветную одежду, и доставили к отцу своему, и сказали…» – тоже непонятно: послали разноцветную одежду… Что они, по почте послали что ли? А потом пришли, рассказали? Да им стыдно было прийти к отцу с этими одеждами обмана!

И они все-таки сначала передали одежду, а потом пришли сами: «Мы это нашли; посмотри, сына ли твоего эта одежда, или нет. Он узнал ее и сказал: это одежда сына моего; хищный зверь съел его» (Быт. 37, 32-33) Вы видите, повторяется характеристика, которую они сами себе дали: «Пойдем теперь, и убьем его, и бросим его в какой-нибудь ров, и скажем, что хищный зверь съел его»! И здесь теперь Иаков уже говорит: «Хищный зверь съел его; верно, растерзан Иосиф» (Быт. 37, 33). Вот такая великая боль возникает в сердце человека, который хотел вести спокойный образ жизни. Помните, с чего мы начинали? Мы начинали с вами с того, что Иаков хотел поселиться – «лашевет» – оседло, осесть на земле. И как только верующий человек пытается обустроить себе какой-то микрорай на земле, Бог вмешивается в эту ситуацию.

«И разодрал Иаков одежды свои, и возложил вретище на чресла свои, и оплакивал сына своего многие дни. И собрались все сыновья его и все дочери его, чтобы утешить его; но он не хотел утешиться и сказал: с печалью сойду к сыну моему в преисподнюю» (Быт. 37, 34-35). Какое уж тут благополучие на земле? «Так оплакивал его отец его» (Быт. 37, 35).

Ну, вот здесь немножко непонятно окончание: «Так оплакивал его отец его». Некоторые говорят: «Ну, вот все правильно. Сказано, что сказал Иаков "с печалью сойду к сыну моему в преисподнюю"» А вот дальше: «Так оплакивал его (кого "его"? – О. С.) отец его». Казалось бы, речь идет об Иакове и Иосифе. Но на самом деле – нет. Еще жив Исаак, Исаак, который духовно прозрел и отлично понимает, что с Иосифом все в порядке. Но он не может открыто это сказать своему сыну Иакову, и он оплакивает скорбь Иакова. Он знает, почему Бог послал ему эту скорбь! Тот решил хорошо пожить на земле! Но ему все равно горестно за своего сына. И это слепой Исаак, который духовно прозрел, оплакивает Иакова, сына своего.

И последний стих. «Мадианитяне же продали его в Египте Потифару, царедворцу фараонову, начальнику телохранителей» (Быт. 37, 36). Здесь, скорее всего, произошел конфликт на границах с Египтом, и Иосиф из рук измаильтян опять переходит в руки мадианитян. Похоже, что по воле Бога он находился в руках измаильтян только потому, что они везли ладан. А то, что везли эти мадианитяне – это трудно себе даже представить, что они там такое везли! И «продали его в Египте Потифару, царедворцу фараонову, начальнику телохранителей».

О том, как сложится жизнь юного раба в этом оккультном мире Египта, с какими перипетиями он столкнется, будет ли он бегать за блудом, как наша молодежь, или, наоборот, бегать от блуда – об этом мы с вами узнаем на следующих наших беседах, если будем живы, и Господь позволит. Я напоминаю: у нас новый цикл, который называется «Иосиф Прекрасный или проблемы большой семьи».

Спаси вас, Господь!

 

 Читать всю лекцию >>





Внимание!!!
При использовании материалов просьба указывать ссылку:
«Духовно-Просветительский Центр Свято-Троицкой Сергиевой Лавры»,
а при размещении в сети Интернет – гиперссылку на наш сайт:
http://www.lavra.tv/